Китай: чуть дальше приграничья

Китай: чуть дальше приграничья

В приграничные города Поднебесной, на пример, Суйфэньхэ, Хуньчунь или Хэйхэ дальневосточники приезжают почти как к себе домой: повсеместные вывески на русском языке, возможность расплатиться рублями, сервис «заточено под русских». Однако, нашего туриста все больше хотят к себе и прочие города северо-восточного Китая. В одном из таких – Чанчуне, столице провинции Цзилинь довелось побывать нашему корреспонденту .
- Нам бы очень хотелось знать, что может быть интересно для русских туристов в Чанчуне, да и вообще в нашем регионе - сразу озвучил Ван Кай, представитель Канцелярии иностранных дел провинции Цзилинь, принимавший нас.

Стоит сказать, что сами китайские туристы широким потоком прибывают в Чанчунь из-за возможности посетить местную киностудию, где не только снимают фильмы, но и устраивают яркие фестивали. Мы же, владивостокцы, захотели в первую очередь познакомиться с гигантом китайского автопрома. А поскольку мой дед в составе Советской Армии освобождал Чаньчунь от японской оккупации, грех было бы отказаться и от поездки в памятные места, которыми славится столица Цзилинь.

Рулевой город

Первые экскурсии по Чанчуню мы совершали прямо в частном авто Ван Кая, молодого чиновника, весьма образованного и свободного говорящего по-русски. Сразу же наше любопытство вызвала красная повязка на колесе его машины. Он объяснил, что старинная китайская традиция отпугивать красным злых духов и всяческие неприятности органично вписалась и в современные правила дорожного движения. Затем мы видели подобное в Чанчуне на многих автопаркингах и дорогах.



Собственно, автомобиль как таковой – это символ цзилиньской столицы. Еще бы! Ведь именно здесь началась история китайского машиностроения. Поэтому одним из главных экскурсионных пунктов для нас стал Чаньчуньский машиностроительный завод. Когда мы подъезжали к той части Чанчуня, где расположились основные мощности завода (крупнейшего в своей отрасли по Китаю), создавалось впечатление, будто попали в другой город. Серые небоскребы вперемешку с помпезными широкими проспектами и колоритными узкими улочками остались позади. Перед нами открывался населенный пункт совсем в другом стиле: кварталы ярких домов, в том числе двух-пяти-этажных, расположенные на строго параллельных и перпендикулярных улицах. Кое-где взгляд выхватывал типичные… «сталинки»!

В 1930-х гг. в Чанчуне устроили маленькое автосборочное предприятие японцы. Однако уже в 1950-х здесь быстрыми темпами расти настоящий гигант автопрома. И что важно - при техническом содействии и работе конструкторов советского завода «ЗИС» (переименован в «ЗИЛ»). Так была заложена база First Automotive Works (FAW) – Чанчуньского автозавода, ставшего теперь центром громадной корпорации.
Но не только дома-сталинки свидетельствуют о том. Памятник перед воротами старой части завода напоминает о вышесказанном: «цзефан», простая модель грузовика на основе советского ЗИС-150 торжественно взирала в объективы наших камер с постамента.



По старым цехам нам тоже довелось пройтись, ощутить «колыбельный» дух большой индустрии и даже увидеть белку на сосне, коих много во дворе завода.

В гостях у маньчжурского императора

Конечно, буквально посетить Пу И, последнего правителя канувшего в лету государства Маньжоу-го уже никому не доведется. Однако побродить по комнатам его дворца вместе с толпами туристов со всего Китая – это запросто. Как рассказал нам Ван Кай, обитель Пу И – один из трех всего императорских дворцов , что сохранились в Китае в первозданном виде. Сейчас это музей высшей государственной оценки. Приятным сюрпризом для нас стало наличие портативного гида по музею, вещающего на русском языке. Особенно, если учесть, что в Чанчуне русский язык вообще не в обиходе. Ни одной вывески на «великом и могучем», как в Хунчуне и Суйфуньхэ, мы не видели пока.



Если вы видели когда-нибудь роскошь Петродворца или Версаля, то с первых шагов поймете – последний маньчжурский император жил весьма скромно. А как иначе, если ему выпала судьба стать марионеткой японского милитаристского правительства в середине 20 столетия? Тихий двор и красивейший японский сад, залы и спальни, куаферский салон и столовые, террасы и лестницы, даже особенный застарелый запах погружали нас в ту эпоху. Китайцы же, бродившие по дворцу с живым любопытством разглядывали все до мелочей, даже украшения на перилах лестниц. Уж не знаю, что было интереснее – погружаться в атмосферу драмы грусти Пу И или наблюдать за сынами Поднебесной, расширяющими исторический кругозор.



Рядом с дворцом мы обнаружили сувенирные салоны, спрятанные в старых каменных одноэтажках. На полках салонов нашлось множество предметов с советской и русской символикой, включая матрешек и шоколад «Аленка» произведены, безусловно в Китае.

Впрочем, «а-ля русский» шоколад – далеко не все, что символизирует в Чанчуне освобождение Маньчжурии русскими воинами от японских захватчиков. В центре города возвышается внушительная стела, увенчанная советским самолетом. Признаться, сделана она на совесть. Действительно вызывает трепет в сердце и мысли о наших дедах, солдатские сапоги которых покрывала цзилиньская пыль вдали от родных очагов.

Курица по-цзилиньски

Рассказать о Чанчуне и не упомянуть местную кухню было бы непростительно. Долго расписывать – тоже смысла нет, ибо такое роскошество, разнообразие и при том, высокое качество еды в местном общепите никак не вяжется со стереотипом об адаптированной под русских туристов и довольно скудной кухне китайского приграничья.

Будь то большая современная забегаловка для семейных завтраков-обедов-ужинов или ресторан в традиционном стиле, чистота в заведении, свежесть и вкус продуктов нас впечатлял неизменно!



Особенное внимание Ван Кай посоветовал нам обратить на блюдо, которое можно назвать «курица по-цзилиньски». Мы послушались. В одном из ресторанов заказали наряду с привычным харбинским салатом нежнейшую молодую курятину. В блюде не было ни приправ, ни лишнего масла, ни украшений. Но какова была сама эта курочка! Разве что у бабушки в деревне можно попробовать что-то подобное. Нам объяснили, что это особая местная порода кур и традиционная рецептура приготовления, чем славится именно провинция Цзилинь. Мы оценили.



В объективе

Достопримечательности Чанчуня, все их которых не охватить в кратком репортаже, дело интересное. Но еще более захватывающим нам показался сам дух города. А ощутить атмосферу его можно прямо в центре. На пример, пока стоишь в пробке на проспекте Женьминь, носившем раньше имя Сталина. На расстоянии вытянутой руки можно разглядывать жителей Чанчуня! Вот молодая мамаша к сверкающем джипе, по салону которого скачет пара нарядных детишек (гламурная дамочка приветливо улыбнулась, когда мы ее фотографировали). А вот городской автобус, забиты до отказа пассажирами – дремлющими стоя и спящими почти вповалку на креслах.



Пройтись пешком по оживленным улицам Чанчуня, ловя на себе изумленные взгляды горожан, не привыкших еще к европейским лицам - тоже забавно. Сотни ресторанов, магазинов, лавок и чайных салонов справа и слева. А в толпе – немало колоритных персонажей: монахинь, гадателей, юных модниц, стариков в традиционных рубахах и юных модниц, одетых, как фарфоровые куклы. Мы только и успевали щелкать фотоаппаратами, гуляя по Чанчуню.

Уезжая из цзилиньской столицы мы решили - ей не хватает для того, чтобы туда хлынул поток туристов из ближайшей России, всего ничего: карт, путеводителей и скромных вывесок на русском или английском языке.

Ольга ТАМАЙО, фото автора